Иисуса после ареста отвели к Аннану (Ханнан, Аннас). Его зять Каиафа был действующим первосвященником на тот момент. Иисуса судили глубокой ночью, хотя еврейские законы запрещали это. Весь порядок судопроизводства, соответственно, был нарушен буквально во всем. Аннан спросил Иисуса о том, чему Он учил, кто Его ученики. Иисус ответил так:
Я всё открыто сказал миру; Я всегда учил в синагогах и в храме, где все Иудеи собираются, и тайно не говорил ничего. Почему ты Меня спрашиваешь? Спроси слышавших, что Я говорил им. Они знают, что сказал Я.
В этом ответе можно найти, во-первых, нежелание Иисуса даже вкратце рассказывать этому коррумпированному и подлому священнику Свое учение о Царстве Бога о спасении души. “Не бросайте цветы псам” – так Иисус высказывался по поводу испорченных людей, которые задумали злое дело и не желают знать ничего иного. Рассказ об Евангелии был бы неуместен среди кровожадных людей, которые даже не следуют своим собственным законам.
Второе, что содержит этот ответ – указание на стандартную процедуру делопроизводства, которой так мастерски владели римляне. Подсудимый не должен был рассказывать о своих словах или учении – о нем должны были рассказывать свидетели и обвинители, задавая подсудимому вопросу по существу. Иисус намекнул, что Он хотел бы видеть справедливое судебное разбирательство. В ответ на это Он получил удар по лицу от слуги, который однако все равно не вывел Иисуса из себя. Слуге Иисус сказал: “если Я плохо сказал, свидетельствуй о том, что именно плохо. Если хорошо, почему ты Меня бьешь?”. Слуга аргументировал свое действие “неуважением” Иисуса к первосвященнику, однако Иисус был прав в каждом слове, и это к Иисусу здесь относились без всякого уважения. На выдержку Иисуса и Его меткие реплики члены синедриона могли ответить только оскорблениями, унижениями и издевательствами. Впрочем за несколько часов этого позорного судилища Иисус, прекрасно понимая, что говорить здесь бесполезно, произнес лишь пару фраз.